Социалистический реализм - Страница 48

К оглавлению

– А вот и… – начал один и замолчал в явном изумлении.

– Привет, ребята, – произнес второй, удивленный не меньше, – а где вы взяли всё это старье?..

– Здравствуйте, товарищи, – с трудом сказала Наташа. – Какое старье?

Василий молчал, открыв рот. Только глазами удивленно хлопал. Хлоп-хлоп…

– Ваше старье, – уточнил пришелец, – пеньковые веревки, триконя, абалаковские пояса? Музей альпинизма ограбили?

– Это не… – начала девушка и закашлялась.

Один из парней из второй, уже подошедшей связки, резко шагнул вперед:

– Девушка, с Вами всё в порядке?

– Да, – выдохнула Наташа, – то есть, нет…

Парень взял ее за руку, быстро нащупал пульс, прислушался к дыханию, зачем-то пощупал ворот Наташиного свитера и бросил своим:

– Пневмония!

Пришельцы мгновенно пришли в движение.

***

– Пневмония! – сказал Санек, расстегивая клапан рюкзака. – Быстрее!

Лешка бросился к склону, заворачивая бур в пяти метрах от вбитого крюка с веревкой. Влад вытащил из рюкзака коврик, на который они с Егором положили девушку. Сидевший парень попытался что-то сказать, но Егор рявкнул на него так, как умел только он: 'Помогай, или не мешай!', и тот отдернулся, словно его ударили.

Санек, сдернул с девчонки штормовку и скомандовал:

– Леха! Ее переодеть надо! У тебя размер поменьше.

– Перила готовы! – бросил Лешка. – Егор, работай!

Сам потащил из рюкзака шмотник.

– Термобелье, полар, пухарь. Что еще?

– Чуни! Штаны пуховые есть?

– Только полар. Одень под ее брезент.

Лешка вытащил запасную беседку и отправил рюкзак Егору. Тот перекидал вещи в свой мешок и нырнул по перилам, унося обе свободные веревки. Санек стащил с девчонки свитер, перетянул руку репшнуром, воткнул в вену шприц и вдавливал одно лекарство за другим, негромко приговаривая:

– Спокойно, девочка, спокойно… преднизолон… цитохром… Все будет хорошо… сульфокамфокаин… строфантин… Мы уже здесь…

Вытащив иглу док, не обращая внимания на слабые попытки сопротивления, стянул с девчонки тельняшку и надел термобелье, а следом полар и пуховку.

– Потерпи, милая, – ласково приговаривал он, – сейчас полегче станет…

Влад распихивал содержимое рюкзака девочки по своему и Санькиному.

– Веревка свободна! – донеслось снизу. Явно не Егоровым голосом. Кто-то из 'реконструкторов'

– Что стоишь, – бросил Лешка незнакомому парню, – спускайся! Девочку мы спустим.

Тот медлил.

– Свободна! – послышался голос. Теперь точно Егора.

Влад и Санек помогли девчонке встать, водрузили ее уже пристегнутому Лешке на спину, продели ноги в лямки рюкзака, вщелкнули карабин… Лешка с девушкой на спине перевалился через перегиб.

– Все правила нарушаем! Даже без страховки! – сам себе сказал Влад, – А что делать? Ладно, у Лехи здоровья море Лаптевых, – и заорал на бестолково дергающегося парня. – Спускайся, урод! Тебя все ждут!

Тот, наконец, вышел из ступора и начал наматывать на себя веревку. Влад выругался. 'Грудь – плечо' на абалаковском поясе! Совсем заигрались!

– Свободна! – донеслось снизу.

Так, это уже Санек. Влад закрепил 'вспомогаловку' на сдергивание и ушел следом.

***

Сергей Иванович Усольцев был опытным альпинистом. И не только альпинистом. Китай и Испания – не самая плохая жизненная школа. Капитан не терялся никогда. Во всяком случае, не помнил за собой такого. А сейчас растерялся. То, что Наташа заболела, и надо срочно спускать девушку вниз, он понял давно. Надо торопиться, пока девушка идет сама. Но выше головы не прыгнешь, он и так колотит по крюку со скоростью, срывающей дыхание. Есть вторая веревка! Вщелкнуть карабин, перебросить веревку через плечо, пошел! Упираясь в склон ногами, Усольцев спустился до конца веревки, закрепился и достал новый крюк. Еще одна веревка, и выход на очередной пологий участок.

– Веревка! – раздалось сверху.

Сергей поднял голову. Параллельно провешенным им перилам упал второй конец. Почти мгновенно на нем образовалась фигура и скользнула вниз. 'Вот уроды, – подумал Усольцев, – куда торопятся? Могли бы и помочь'. И капитан с еще большей скоростью застучал молотком.

– Веревка!

На повторный крик Сергей не обратил внимания. Еще бить и бить! Но не заметить упавшую рядом веревку не смог. А тем более, невиданного человека, поравнявшегося с ним.

– Что ты херней страдаешь? – спросил тот. – У него девчонка умирает, а он ретрокрючками балуется!

– Что? – переспросил Усольцев, продолжая колотить по упрямому крюку. – Как умирает?

– Молча! – зло ответил незнакомец. – Пневмония у нее! Буры есть?

– Что? Какие?..

– Такие! Держи! – пришелец отстегнул от пояса странную трубку, на одном конце которой имелась серьга, почти, как на ледовом крюке. Снаружи по трубочке шла резьба, заканчивающаяся на конце тремя остриями. – Бить не надо. Просто завинти в лед и вешайся, как обычно. Девчонку мы спустим, гоните по нашим следам. Влад последним пойдет, если что поможет.

Парень размотал веревку, закрепленную на небольшом металлическом предмете, пристегнутом на уровне живота, и ушел вниз. Чуть позже оттуда раздалось:

– Свободна!

Усольцев повертел трубочку в руках и опасливо последовал совету странного парня. 'Бур' ввинтился в лед, как в масло. Удивительная вещь! Сергей закрепил конец и пошел вниз. По параллельной веревке мимо него шел человек, на спине которого сидел второй. Двойка двигалась медленнее первого парня, но быстрее капитана. Усольцев не признал бы Наташу, одетую чужие вещи, если бы та не окликнула его:

– Сергей Иванович, что происходит?